Проблемы добросовестности и разумности действий должника при рассмотрении дел о банкротстве граждан

Правовой механизм банкротства приобретает все большую актуальность в современных реалиях, что обусловлено высокой ключевой ставкой Центрального Банка РФ, показателями инфляции, ростом цен, дороговизной заемных средств, внешними экономическими санкциями и другими явлениями, которые негативно сказываются на экономике.

Институт банкротства физических лиц, введенный в октябре 2015 г., был призван стать законодательно установленной возможностью для граждан-должников, ставших неплатежеспособными в силу тех или иных обстоятельства, избавиться от долгов с применением контролируемой законом процедуры.

Согласно статистическому релизу, опубликованному на сайте Федресурса, количество судебных банкротств граждан в 2024 году выросло на 23,6 % к 2023 году до 431 942 https://fedresurs.ru/news/24a1287d-3595-44c3-9c83-5c3b9ab4b1df (дата обращения 16.07.2025).

Увеличение количества таких банкротных дел, а также особенности этих процедур, отличающие их от корпоративных банкротств, стали факторами, в силу которых назрели существенные проблемы и разночтения в судебной практике.

В качестве реакции на эти проблемы Президиумом Верховного Суда РФ был принят новый Обзор судебной практики по делам о банкротстве граждан, утвержденный 18.06.2025 г.

Цель нового Обзора – обеспечение единообразного подхода к разрешению споров, связанных с банкротством граждан, а его основной мотив – повышение правовой определенности и уровня защиты баланса интересов должников и его кредиторов.

Обзор посвящен различным темам и направлениям – от инициирования процедуры банкротства до механизмов освобождения должника от обязательств при завершении банкротства.

Отличительной особенностью Обзора является существенная доля ссылок на судебные акты судов нижестоящих уровней, а не только определений самого Верховного Суда РФ, что может свидетельствовать о том, что Обзор стал результатом анализа широкого пласта практики применения Закона о банкротстве в рассматриваемой сфере.

Далее остановим свое внимание на практическом значении ряда правовых позиций, закрепленных в новом Обзоре и касающихся оценки добросовестности в действиях должника-гражданина и кредиторов на различных стадиях проведения процедур банкротства.

Этот вопрос, в частности, становится актуальным уже на стадии инициирования процедуры банкротства.

Так, ВС РФ разъяснил, что для возбуждения дела о банкротстве без судебного акта, подтверждающего наличие долга, судам необходимо давать оценку наличию или отсутствию спора о праве.

Законом о банкротстве установлен определенный перечень случае, когда кредитор может инициировать дело о банкротстве должника без предварительного получения решения суда о взыскании долга (п. 2 ст. 213.5). Это касается, в частности, налоговых обязательств и задолженностей по кредитным договорам.

В новом Обзоре ВС РФ обратил внимание на нормы абзацев четвертого и пятого пункта 2 статьи 213.6 Закона о банкротстве, согласно которым банкротство не может начаться при наличии между должником и кредитором спора и праве.

При этом ВС РФ разграничил понятия спора о долге и спора о размере долга. Например, спором о наличии самого долга признается случай, когда должник заявил о том, что кредитный договор им не подписывался и обратился в суд с отдельным требованием о признании его недействительным. В случае же, если должник не оспаривает сам факт наличия заемных правоотношений, а лишь не согласен с размером задолженности, спор о праве отсутствует и введение процедуры банкротства допустимо.

Таким образом, правовое значение имеет спор о существовании долга как такового, а не простые расчётные разногласия, которые могут быть разрешены при рассмотрении дела о банкротстве.

Однако на практике такой подход может открыть дорогу возможным злоупотреблениям со стороны должников, которые, пользуясь отсутствием решения суда о взыскании долга, могут формально инициировать судебные и другие процедуры оспаривания очевидной задолженности, тем самым затягивая сроки ее погашения.

В новом Обзоре ВС РФ также разъяснил, что инициирование банкротства гражданина невозможно, если должник докажет, что способен погасить долги.

При этом должнику достаточно представить доказательства того, что он в течение «непродолжительного времени» сможет исполнить в полном объеме свои обязательства, а его просрочка связана с временными и объективными причинами. В качестве примера в Обзоре приводится утрата должником работы в период образования задолженности и последующий ее поиск. Понятие же «непродолжительного времени», в течение которого должник должен погасить задолженность, в Обзоре не раскрывается.

Такой подход оставляет решение конкретных ситуаций на откуп самого суда, который должен руководствоваться требованиями разумности, не допуская с одной стороны злоупотреблений процедурой банкротства со стороны кредиторов, а с другой – затягивания погашения долга со стороны должника.

Проблема, связанная со стремлением недобросовестных должников как можно быстрее избавиться от долгового бремени посредством банкротства также кроется в вопросе выбора самой процедуры банкротства – процедуры реструктуризации долга, направленной на восстановление платежеспособности должника, и процедуры реализации имущества гражданина, целью которой является погашение требований кредиторов за счет продажи его активов.

Новым Обзором установлен приоритет процедуры реструктуризации долга над процедурой реализации имущества должника, который поставлен, в том числе, под условие отсутствия злоупотреблений в действиях должника.

Такой приоритет ВС РФ распространил только для рассмотрения заявлений о банкротстве, поданных кредиторами, которые, заявляя о необходимости введения процедуры реализации, обязаны представить достаточные доказательства бесперспективности мероприятий направленных на восстановление платежеспособности гражданина (например, отсутствие у гражданина имущества и дохода).

В случае же подачи заявления о банкротстве самим должником суд, по указанию ВС РФ, обязан руководствоваться мнением самого должника, который, как презюмируется, лучше иных лиц осведомлен о собственном финансовом состоянии, в том числе о перспективах восстановления платежеспособности.

Однако особое внимание ВС РФ обратил на необходимость оценки отсутствия в действиях должника признаков злоупотребления правом, направленного, например, на ускорение процесса освобождения от долгов при наличии возможности восстановления платежеспособности.

В этой связи следует отметить, что в новом Обзоре недобросовестное поведение должника в самой процедуре банкротства впоследствии может стать одним из оснований отказа в освобождении его от долговых обязательств по результатам банкротства (абз. 8 п. 55 Обзора).

Учитывая такие разъяснения, уже со стадии подачи заявления о банкротстве самим должником к нему предъявляются особые требования, связанные с его добросовестностью, которые непосредственным образом влияют на судьбу его долговых обязательств.

При этом в новом Обзоре ВС РФ достаточно подробно раскрывается понятие недобросовестного поведения должника, выделяя в качестве его квалифицирующего признака наличие в его действиях умысла, направленного на причинение вреда кредиторам.

В частности, в Обзоре закреплена правовая позиция о том, что длительное неудовлетворение требований кредитора само по себе не может квалифицироваться как злостное уклонение от погашения задолженности (пункт 56 Обзора).

Раскрывая понятие «злостного» уклонения от погашения долга, ВС РФ указал, что оно выражается в стойком «умышленном» нежелании должника исполнять обязательство при наличии возможности. Такое уклонение обычно не ограничивается простым бездействием; как правило, поведение должника активно, он продолжительное время совершает намеренные действия для достижения своей противоправной цели. Злостное уклонение следует отграничивать от непогашения долга вследствие отсутствия возможности, нерационального ведения домашнего хозяйства или стечения жизненных обстоятельств.

В пункте 58 Обзора дополнительно разграничено отличие умысла от неосторожности в действиях должника. В частности, такое разграничение наделено правовым значением при рассмотрении вопроса об освобождении должника от исполнения обязательств по основаниям, указанным в пункте 6 статьи 213.28 Закона о банкротстве (о привлечении гражданина как контролирующего лица к субсидиарной ответственности, о возмещении гражданином корпоративных убытков, о возмещении вреда имуществу, о применении последствий недействительности сделки).

Так, ВС РФ разъяснил, что для отказа в освобождении должника от указанных долгов, необходимо доказать наличие вины должника в форме умысла или грубой неосторожности при причинении убытков. При этом умышленная форма вины выражается в осознании лицом вредоносности своих действий (бездействия) и предвидении им возможности или неизбежности наступления их вредоносных последствий. При разграничении неосторожности на простую и грубую учитывается критерий соблюдения требований осмотрительности и внимательности. Так, при простой неосторожности соблюдаются минимальные, но не все необходимые требования. При грубой неосторожности лицо не соблюдает и минимальных требований осмотрительности.

Следуя таким разъяснениям, можно заключить, что при отсутствии в судебном акте оценки того, имелся ли в действиях должника умысел или грубая неосторожность, направленные на причинение вреда кредиторам, такой судебный акт не может являться надлежащим основанием для разрешения вопроса об отказе в освобождении должника от долговых обязательств.

В качестве наглядной иллюстрации того особого значения формы вины в действиях должника, которое придается новым Обзором, следует отметить то, что злой умысел может стать даже основанием для лишения должника единственного жилья, если оно приобретено на денежные средства кредиторов с целью его формальной защиты исполнительским иммунитетом при отсутствии намерения когда-либо погасить заемные обязательства (п. 29 Обзора).

Развивая вопрос о сложности состава злоупотребления должника в делах о банкротстве, новый Обзор предусматривает как частичное освобождение должника от обязательств, когда злоупотребление допущено только в отношении части кредиторов, так и распределение ответственности между должником и кредиторами путем уменьшения суммы долга, от которой должник не подлежит освобождению при наличии недобросовестности в действиях самого кредитора (п. 63 Обзора).

Указанные правовые позиции возлагают на суды обязанность устанавливать такие несвойственные для гражданских правоотношений обстоятельства как «умысел» и «неосторожность», что при отсутствии достаточных доказательств может стать предметом неоднозначных выводов и многочисленных жалоб на судебные акты в различные инстанции как со стороны должников, так и со стороны кредиторов.

Меньшую сложность, как представляется, может вызвать поднятый в новом Обзоре вопрос оценки судами «разумности» размера денежных средств, запрашиваемого должником для исключения из конкурсной массы в порядке, установленном в пункте 2 статьи 213.25 Закона о банкротстве.

В частности, в пункте 32 Обзора разъяснено, что решение указанного вопроса относится к дискреционным полномочиям суда, рассматривающего дело о банкротстве. Очевидно, что такой подход является логичным, поскольку оценка того, какая сумма денежных средств необходима должнику для нормальной жизнедеятельности без причинения вреда целям самого банкротства, зависит от конкретных обстоятельств каждого спора.

Новым правилом, введенным Обзором, является возможность исключения из конкурсной массы денежных средств, необходимых должнику для оплаты юридических услуг. При этом ВС РФ также указал на необходимость оценки разумности расходов на услуги юристов, приведя в пример судебный спор, где суд снизил такие расходы, указав на то, что должник обратился в юридическую компанию с высоким рейтингом, уплатив за ее услуги сумму, превышающую обычную стоимость аналогичных услуг у других менее рейтинговых компаний.

Указанные разъяснения учитывают высокий уровень конкуренции на рынке юридических услуг, что позволит судам не допускать злоупотреблений, направленных на необоснованное завышение расходов должника на такие услуги с выводом соответствующих сумм из-под конкурсной массы.

В этой связи следует отметить справедливость многочисленных возражений юридического сообщества относительно попыток введения адвокатской монополии на ведение дел в судах, которая негативным образом скажется на стоимости юридических услуг. В частности, очередной законопроект об адвокатской монополии был размещен 11.07.2025 г. на сайте Министерства юстиции (ID законопроекта 01/05/07-25/00158248) Интернет-сайт Министерства юстиции Российской Федерации, обоснованность принятия которого в силу обозначенных причин также вызывает сомнения.

Подводя итог, следует отметить, что закрепленные в новом Обзоре правовые позиции о необходимости учета добросовестности должника, а также требований разумности при оценке его действий, с одной стороны призваны позитивно сказаться на судебной практике в целях более объективного и всестороннего рассмотрения судебных споров о банкротстве граждан. С другой стороны, соблюдение этих позиций требует применения новых средств доказывания и охвата более широкого круга обстоятельств, зачастую выходящих за пределы формально установленных норм материального права.

Сергей Кущеев,

заместитель генерального директора

ООО «Юридическая компания «Разумов и партнеры»

Павел Разумов, генеральный директор ООО «Юридическая компания «Разумов и партнеры», лауреат Региональной юридической премии СРО АЮР «Юрист года», кандидат юридических наук

Иллюстрация Евгения Синчинова