Избранные. Анатолий Тихенко…

Всего лишь одно мгновение. Случайный поворот головы. Какая-то секунда. Но глаза эти я помню до сих пор. Это такой особенный дар. Уметь говорить глазами. Когда на тебя смотрит человек, а ты видишь душу. Службы того настоятеля собирали в небольшом храме сотни людей. К нему возвращался каждый, с кем он хоть раз поговорил вот так – без слов. Избранные… Люди помнят их, сколько бы лет ни прошло.

28 февраля 2001 года, президент Федеральной нотариальной палаты Анатолий Тихенко был убит в подъезде своего дома. Заказное убийство так и не было раскрыто… А 14 лет спустя День памяти Анатолия Тихенко по инициативе нотариата Ставрополья становится традицией.

Прошедшего времени здесь не существует

– Люди такого масштаба проходят через судьбу каждого человека и оставляют глубокий след в истории, – скажет Олег Строкань, председатель Совета молодых нотариусов, на первом мероприятии, посвященном памяти Анатолия Тихенко. – Нотариальное сообщество живет идеями Анатолия Ивановича до сих пор. Поэтому День памяти – это самое малое, что могут сделать те, кто знал этого человека.

28 февраля 2015 года. В конференц-зале нотариальной палаты Ставропольского края так много людей, что приходится заносить дополнительные стулья. Напротив входа – портрет Анатолия Тихенко. На мгновение задержавшись на нем взглядом, ловлю себя на смутном воспоминании. Время и пространство словно растворяются и вот снова: переполненный дальневосточный храм, случайный поворот головы и эти глаза. Точно. «Избранные… вот и новая встреча», – говорю я себе. Немного медлю в дверях, ищу свободное место и попутно осознаю, что этот день станет для меня особенным. И я не ошиблась.

Тишина. Николай Кашурин, президент нотариальной палаты Ставропольского края, начинает разговор.

– Четырнадцать лет прошло со времени тех трагических событий, а такое ощущение, что все случилось только вчера. Мы… – тут он опускает голову и какое-то время молчит. Заметно, что слова даются тяжело. Все знают: Анатолий Тихенко был для Николая Ивановича не просто коллегой, а другом. Поэтому говорить о нем в прошедшем времени, даже годы спустя, очень трудно. Друга больше нет, но это «мы» осталось. Как осталось общее дело, осталась команда, осталась память о том, для кого работа была чем-то гораздо большим, чем профессия.

Не раз на этой встрече прозвучит выбивающееся из контекста обычной жизни слово «миссия». И оно воспримется как самое точное, уместное и верное. Потому что ответственность, которую взял на себя Анатолий Тихенко, иначе, чем миссией не назовешь. Потому что жизнь, что он прожил, обычной совсем не была. Высокий градус его внутренней неудержимости заставлял так же гореть всех, с кем он работал.

– Я мог приехать в командировку в Москву на два дня, а вернуться домой только через пару недель, – продолжает Николай Кашурин. – Толя часто отправлял меня из Москвы по регионам: Сибирь, Урал, Юг. Никаких возражений он не принимал. Это ощущение отсутствия земного притяжения было определяющим в нашей совместной работе. И вот Анатолия Тихенко уже четырнадцать лет как нет, а мы живем по его постулатам. Иного ведь никто еще не придумал. Мы шаг за шагом реализуем то, о чем он нам говорил. И очень важно сейчас напоминать об этом, чтобы молодежь знала, кто стоял у истоков российского нотариата. Кто на плаху положил самое дорогое, что только может быть – свою жизнь. 21 марта 2001 года Толе должно было исполниться 42 года, а 28 февраля его не стало. Он появился на свет Божий для короткой, но содержательной жизни. Он искренне верил в свое дело. Нотариат был миссией для Анатолия Тихенко.

Преступление без наказания

Пока идет встреча, я ловлю себя на мысли о все большей сопричастности тому, что происходит в зале. То и дело возвращаюсь взглядом к портрету. Человек, которого я узнала спустя четырнадцать лет после того, как его не стало, кажется уже очень знакомым. Возникает ощущение понимания внутреннего посыла, что таят в себе его глаза. Посыл этот лаконичен: «Будь собой. Делай, как чувствуешь правильным». «Так и есть, – соглашаюсь. – Так и делаю». Удивительно, есть люди, которых слышишь даже сквозь время. Появляется острое чувство сожаления о том, что встретить в этом мире Анатолия Ивановича уже не придется…

Так ты мыслить масштабно и пылко умел:

Долг и совесть – твой личный указ.

Но какой негодяй так жестоко посмел

На тебя замахнуться в тот час.

От тоски и от боли уйти не могу,

И забыть тебя просто нельзя

У могилы печальной следы на снегу

Это наших юристов стезя.

Молча плачут над ранней утратой твоей

Ставропольцы – коллеги, друзья.

Ты был светочем наших высоких идей,

Были мы как большая семья!..

После этих строк, адресованных ветераном нотариата НПСК Надеждой Ковтуненко Анатолию Тихенко, в зале наступает особенная тишина… Так молчат сдержанные чувства, и скорбит непринятая утрата. В такой тишине душа острее бережет воспоминания, и сердце вернее хранит грусть. Кажется, будто печаль становится осязаемой, и именно здесь и сейчас рождается общая память. Память о человеке, один факт знакомства с которым, знакомства с его поступками и делами – делает жизнь более значимой…

– Такие слова выворачивают душу, – Николай Кашурин тяжело вздыхает и добавляет: – С точки зрения человеческих качеств Анатолий был одарен Богом. Щедрый, искренний, открытый. На него всегда можно было положиться. Он держал свое слово. Но вместе с тем, всегда говорил, что думал. А думал он, сопрягаясь со своим внутренним вулканическим состоянием. Вот эта прямота была самым большим «недостатком» в его характере. В 1996 году, накануне выборов президента федеральной нотариальной палаты, Толя подошел ко мне и сказал: «Если ты меня поддержишь, я выдвину свою кандидатуру». Я ответил, что поддержу. Также поддержали Тихенко и несколько других коллег. Тогда он вышел и сказал: «На месте топтаться хватит, я готов стать президентом, но при условии, что я называю шесть пунктов, которые должны быть приняты за аксиому и выполняться беспрекословно. Вы мне даете пару лет и не мешаете. Если за два года мне удастся что-то сделать, то мы продолжаем работать, если нет, я ухожу сам».

Ему удалось все, о чем он говорил. Но он все-таки ушел. И не через два года, а через пять лет. Ушел не сам… Когда его идеи преобразований вышли на государственную траекторию, появились те, кому он, как их вдохновитель, стал неудобен. Примерно за год до своей гибели Анатолий Тихенко начал говорить о том, что ему угрожают, заставляют встретиться. «Но какой смысл встречаться, – говорил он, – я не сделаю того, что они хотят». Однако предложения тех, кого он называл бандитами, становились настойчивее, по своей форме все больше напоминая ультиматумы.

Анатолий Тихенко не боялся тех, кто ему угрожал. Скорее наоборот: они боялись его. Его идей, принципиальности, силы, которой им нечего было противопоставить. Тогда, в феврале 2001 года, единственным, кто мог избавить их от этого страха и, возможно, от чувства собственного бессилия, стал наемный киллер. В арсенале скудных контраргументов других способов остановить миссию Анатолия Тихенко у них не нашлось…

«Глаза обо всем говорят…»

Всего, чего достиг Анатолий Тихенко, он добился сам. Начав в 1981 году работать нотариусом в Москве, он быстро понял, что существующая система государственного нотариата так же далека от потребностей общества, как и от своего истинного предназначения. Определив вектором построение в стране системы небюджетного нотариата латинского типа, он со свойственным ему усердием сделал все, чтобы достичь цели. 10 лет спустя, в 1991 году, он становится нотариусом № 1, первым получив лицензию на ведение частной нотариальной практики. А в 1996 году он уже президент Федеральной нотариальной палаты. Много ездит по стране, вникает в каждую мелочь, и именно это дает ему четкое представление о том, каким должен быть идеальный механизм небюджетного нотариата в России.

– Он завоевал авторитет, будучи всего несколько лет на посту президента Федеральной нотариальной палаты. Не нужно забывать, что в то время шла самая настоящая информационная война против нотариата, – вспоминает Наталья Фатина, вице-президент нотариальной палаты Ставропольского края, знавшая Анатолия Тихенко на протяжении 15 лет, еще со времен государственного нотариата. – Он открыл двери во многие властные кабинеты, перед нами появились такие горизонты, что и не снились. Тогда нам еще никто и не говорил, что наступают другие времена. А Анатолий Иванович еще в 1986 году все предвидел. Он многого добился для нотариата именно за счет своей личности, деятельности, обаяния. Только благодаря Анатолию Тихенко наша жизнь сегодня такая, какая есть. Он, бесспорно, был наделен даром свыше.

По поводу обаяния Анатолия Тихенко есть такой общеизвестный в нотариальных кругах факт. Абсолютно не владея иностранными языками, Тихенко совершенно свободно общался с зарубежными коллегами. Когда его спрашивали, как он это делает, Анатолий Иванович отвечал просто: «Их глаза мне обо всем говорят». И пусть этот феномен не удалось повторить никому ни до, ни после, в случае с Анатолием Тихенко это работало. Открытость и искренность его взгляда вкупе с внутренним обаянием были понятны каждому. Тихенко не имел ученой степени, не был кандидатом наук, профессором или доктором. Но весь ученый мир воспринимал его как высочайшего профессионала, авторитетнейшего юриста России. В 1996 году Анатолий Тихенко получил заслуженную награду – звание «Лучшего юриста России» и статуэтку Фемиды за достижения в области реформирования нотариальной системы. Эту награду он получил сам, в Кремле, а вот высшую награду Латинского нотариата, присвоенную ему бесспорным 100 % голосованием Международного Совета, не успел. Награду в Афинах получала жена Галина, уже после гибели Анатолия Ивановича.

Он никогда ничего не просил. И хотя вся служебная деятельность была связана с командировками и многочисленными расходами, Тихенко был убежденным сторонником того, что должность президента Федеральной палаты несет в себе общественное начало. Поэтому любые разговоры о получении материальной компенсации за то, что он делал, им пресекались. По его убеждению, вопрос о вознаграждении могло решать только профессиональное сообщество. Если сочтет достойным. Таким он был. Таким он и останется.

… А когда все разошлись готовиться к отъезду на турнир Памяти Анатолия Тихенко в боулинг-центр, я снова подошла к фотографии Анатолия Ивановича. Говорят, именно этот портрет можно найти в кабинетах многих нотариусов на Ставрополье. Глубокие карие глаза смотрели на меня все так же проницательно и где-то даже с иронией: «Ну, что скажешь?», – словно спрашивал он меня. Ну а что тут сказать? Такие встречи, они как откровение. Это особые моменты, когда слушаешь и на самом деле слышишь, смотришь и действительно видишь. И пусть такие встречи случаются редко – неважно. Таковы они – Избранные. Однажды появившись, остаются навсегда.

P.S.

В боулинг-турнире Памяти Анатолия Тихенко приняли участие более 60 нотариусов и сотрудников нотариальных контор. Свои силы в боулинге попробовали и ветераны нотариата НПСК, и члены Совета молодых нотариусов НПСК: возрастных ограничений, как и требований профессионализма в игре не было.

И хотя в число дипломантов турнира вошли представители нотариата как в женском состязании, так и в мужском, окрепшие в этот день единство и сплоченность нотариального сообщества Ставрополья не оставили сомнений: победили дружба и взаимопонимание, уважение и добрая память о замечательном и ярком человеке – Анатолии Тихенко.

Ирина Гоголева

Фото Евгения Живолупа